05.10.2015
Бухгалтерский ДЗЕН подписывайтесь на наш канал
В рамках реформы гражданского законодательства были внесены значимые изменения в Гражданский кодекс РФ, касающиеся организационно-правовых форм юрлиц, реорганизации и ликвидации, представительства и др. Верховный суд РФ подготовил разъяснения, которыми суды должны руководствоваться при разрешении споров и применении положений раздела I части первой ГК РФ. Они касаются сделок и их действительности, проверки полномочий лиц, заключающих сделку, определения размера реального ущерба, реорганизации и ликвидации компаний. Так, отмечено, что организация может быть ликвидирована по иску учредителя, если другие участники (учредители) уклоняются от участия в управлении, и поэтому нельзя достичь кворума и принять решения. Комментарий экспертов «1С» читайте в этой статье.
Содержание
При применении части первой ГК РФ, особенно норм, которые подверглись изменениям, суды сталкиваются с рядом вопросов.
Пленум Верховного Суда РФ взялся разъяснить отдельные моменты, связанные с толкованием не вполне ясных положений, рассмотрев их в постановлении Пленума ВС РФ от 23.06.
2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее — Постановление).
Рассмотрим некоторые из разъяснений, данные Верховным Судом РФ.
Если сторона пострадала от неправомерных действий контрагента, она имеет право на возмещение реального ущерба. В состав ущерба входят не только фактически понесенные лицом расходы (утрата и повреждение имущества), но и расходы, которые необходимо понести для восстановления нарушенного права (ст. 15 ГК РФ).
К таким расходам относятся, например, расходы на восстановление испорченного имущества, а также расходы на устранение повреждений.
Как правило, для этого используются новые материалы, из-за чего стоимость поврежденного имущества может увеличиваться по сравнению со стоимостью предмета до повреждения.
Пленум ВС РФ отметил, что подобные расходы учитываются при определении реального ущерба истца полностью. Такой принцип применяется только в том случае, если законом или договором не установлен соответствующий запрет.
Вместе с тем размер возмещения может быть уменьшен, если ответчик докажет (или из дела будет очевидно), что существует иной, более разумный и распространенный в обороте способ исправления повреждений подобного имущества (п. 13 Постановления).
Реальным ущербом считается также уменьшение стоимости имущества, которое может проявиться лишь при отчуждении его в будущем. Примером такого ущерба можно считать утрату товарной стоимости автомобиля, поврежденного в результате ДТП (п. 13 Постановления).
Если полномочия генерального директора ограничены учредительными документами, он может совершать сделки только в рамках предоставленных ему полномочий. При заключении директором договора с превышением полномочий сделка может быть признана недействительной, если контрагент знал или должен был знать о таких ограничениях (п. 1 ст. 174 ГК РФ).
Как правило, в преамбуле договора вместе с фамилией, именем и отчеством генерального директора указывается, что он действует на основании устава.
По мнению Пленума ВС РФ, такая ссылка на устав сама по себе не доказывает, что контрагент знал об ограничении полномочий генерального директора.
Ведь контрагент, не входящий в состав органов организации и не являющийся ее учредителем или участником, не обязан проверять учредительные документы такой организации с целью выявить ограничение полномочий у генерального директора.
Для проверки ему доступны только сведения, внесенные в ЕГРЮЛ. Сведения, занесенные в ЕГРЮЛ, по умолчанию являются достоверными (п. 2 ст. 51 ГК РФ).
Поэтому лицо, полагающееся на них, вправе исходить из неограниченности полномочий генерального директора.
Вместе с тем доказывать, что сторона в договоре знала об ограничении полномочий на совершение сделки должно лицо, в интересах которого было установлено ограничение (п. 22 Постановления).
Согласно пункту 3 статьи 51 ГК РФ регистрирующий орган должен проверять достоверность сведений, вносимых в ЕГРЮЛ. Вместе с тем он не обязан проверять их содержание на соответствие федеральным законам или иным нормативным актам (п. 4.1 ст. 9, п. 1 ст. 23 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ).
Комментируя данные положения, Пленум ВС РФ отметил, что эти правила применяются как при учреждении организации, так и в случае ее реорганизации (п. 23 Постановления).
Данный вывод Пленума ВС РФ является закономерным итогом сложившейся арбитражной практики. Напомним, регистрирующий орган нередко отказывает в проведении регистрационных действий при наличии сомнений в правомерности содержания учредительных документов.
При этом сами арбитражные суды нередко высказывались в пользу организации, указывая, что налоговый орган не вправе проводить правовую экспертизу учредительных документов (см. например, постановление ФАС Центрального округа от 19.05.2010 № А64-5901/08-27).
С принятием Постановления данный принцип получил одобрение у Верховного Суда РФ. Однако по-прежнему остается непонятным, где пролегает грань между проверкой достоверности сведений и правовой экспертизой учредительных документов.
Представляется, что данный вопрос суды должны решать исходя из представленных им доказательств и конкретных обстоятельств дела.
Согласно пункту 1 статьи 58 ГК РФ при слиянии юридических лиц права и обязанности каждого из них переходят к вновь возникшему юридическому лицу. При присоединении юридического лица к другому юридическому лицу к последнему переходят права и обязанности присоединенной организации (п. 2 ст. 58 ГК РФ).
Комментируя данные нормы, Пленум ВС РФ указал, что при слиянии и присоединении организаций права и обязанности переходят в порядке универсального правопреемства (независимо от составления передаточного акта и его содержания).
При этом факт правопреемства в отношении организаций, прекративших деятельность в результате слияния или присоединения, можно подтвердить документом о реорганизации лица, выданным регистрирующим органом.
Кроме того, в подтверждение факта правопреемства можно представить документы реорганизованных компаний, определяющие права и обязанности, в отношении которых наступило правопреемство (п. 26 Постановления).
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25
"О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"
- ПЛЕНУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
- ПОСТАНОВЛЕНИЕ
- от 23 июня 2015 г. N 25
- О ПРИМЕНЕНИИ
- СУДАМИ НЕКОТОРЫХ ПОЛОЖЕНИЙ РАЗДЕЛА I ЧАСТИ ПЕРВОЙ
- ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
В целях обеспечения единства практики применения судами раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 126 Конституции Российской Федерации, статьями 2 и 5 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 года N 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации», постановляет дать следующие разъяснения:
1. Положения Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 ГК РФ), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ.
Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.
Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.
Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.
В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ), статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее — АПК РФ).
Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).
2.
Под обычаем, который в силу статьи 5 ГК РФ может быть применен судом при разрешении гражданско-правового спора, следует понимать не предусмотренное законодательством, но сложившееся, то есть достаточно определенное в своем содержании, широко применяемое правило поведения при установлении и осуществлении гражданских прав и исполнении гражданских обязанностей не только в предпринимательской, но и иной деятельности, например, определение гражданами порядка пользования общим имуществом, исполнение тех или иных обязательств.
Подлежит применению обычай как зафиксированный в каком-либо документе (опубликованный в печати, изложенный в решении суда по конкретному делу, содержащему сходные обстоятельства, засвидетельствованный Торгово-промышленной палатой Российской Федерации), так и существующий независимо от такой фиксации. Доказать существование обычая должна сторона, которая на него ссылается (статья 56 ГПК РФ, статья 65 АПК РФ).
Согласно пункту 2 статьи 5 ГК РФ обычаи, противоречащие основным началам гражданского законодательства, а также обязательным для участников соответствующего отношения положениям законов, иных правовых актов или договору, не применяются.
3. Статья 8.
1 ГК РФ содержит основополагающие правила государственной регистрации прав на имущество, подлежащие применению независимо от того, что является объектом регистрации (права на недвижимое имущество, доля в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью и др.). Данная норма распространяется на регистрацию в различных реестрах: Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, Едином государственном реестре юридических лиц и т.д.
Для лиц, не являющихся сторонами сделки и не участвовавших в деле, считается, что подлежащие государственной регистрации права на имущество возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр, а не в момент совершения или фактического исполнения сделки либо вступления в законную силу судебного решения, на основании которых возникают, изменяются или прекращаются такие права (пункт 2 статьи 8.1, пункт 2 статьи 551 ГК РФ). При этом с момента возникновения соответствующего основания для государственной регистрации права стороны такой сделки или лица, участвовавшие в деле, в результате рассмотрения которого принято названное судебное решение, не вправе в отношениях между собой недобросовестно ссылаться на отсутствие в государственном реестре записи об этом праве.
Иной момент возникновения, изменения или прекращения прав на указанное имущество может быть установлен только законом.
Например, вне зависимости от осуществления соответствующей государственной регистрации право переходит в случаях универсального правопреемства (статьи 58, 1110 ГК РФ), в случае полного внесения членом соответствующего кооператива его паевого взноса за квартиру, дачу, гараж, иное помещение, предоставленное кооперативом этому лицу (пункт 4 статьи 218 ГК РФ).
4.
Внесенная в государственный реестр отметка о возражении лица, соответствующее право которого было зарегистрировано ранее, или отметка о наличии судебного спора в отношении зарегистрированного права не препятствует осуществлению регистрации прав на имущество (пункт 7 статьи 8.1 ГК РФ). Наличие указанных отметок также не препятствует принятию судом обеспечительных мер в отношении этого имущества.
Правовым последствием внесения указанных отметок является то, что лицо, обратившееся за регистрацией права на имущество в тот момент, когда в отношении этого имущества в государственном реестре содержалась отметка, считается знавшим о соответствующем притязании в случае спора с лицом, по требованию или заявлению которого была внесена эта отметка (абзац второй пункта 6 статьи 8.1 ГК РФ).
Если лицо, по заявлению которого внесена отметка о возражении, в дальнейшем не оспорило зарегистрированное право в суде в установленный срок или в соответствующем иске было отказано, на него может быть возложена обязанность возместить причиненные наличием такой отметки убытки (статья 15 ГК РФ).
5. Орган, осуществляющий государственную регистрацию прав на имущество, не вправе давать правовую оценку вступившему в законную силу судебному акту, в резолютивной части которого содержится вывод о принадлежности имущества определенному лицу на вещном праве, о наличии обременения или ограничения права (абзац первый пункта 5 статьи 8.1 ГК РФ, статья 13 ГПК РФ, статья 16 АПК РФ).
При рассмотрении спора о праве на имущество, зарегистрированном в государственном реестре, к участию в деле в качестве ответчика должно быть привлечено лицо, за которым зарегистрировано право на это имущество.
В резолютивной части решения суда, являющегося основанием для внесения записи в государственный реестр, указывается на отсутствие или прекращение права ответчика, сведения о котором были внесены в государственный реестр.
6.
Если полномочия по государственной регистрации прав на имущество возложены на государственное учреждение, убытки, причиненные незаконным отказом в государственной регистрации прав на имущество, уклонением от государственной регистрации, внесением в государственный реестр незаконных или недостоверных данных о праве либо нарушением предусмотренного законом порядка государственной регистрации прав на имущество, подлежат возмещению за счет казны Российской Федерации (пункт 9 статьи 8.1, статья 1069 ГК РФ).
7. Если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 ГК РФ).
8. К сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она была совершена.
В частности, такая сделка может быть признана недействительной на основании положений статьи 10 и пунктов 1 или 2 статьи 168 ГК РФ.
При наличии в законе специального основания недействительности такая сделка признается недействительной по этому основанию (например, по правилам статьи 170 ГК РФ).
9. Статьей 12 ГК РФ предусмотрен перечень способов защиты гражданских прав. Иные способы защиты гражданских прав могут быть установлены законом.
Если при принятии искового заявления суд придет к выводу о том, что избранный истцом способ защиты права не может обеспечить его восстановление, данное обстоятельство не является основанием для отказа в принятии искового заявления, его возвращения либо оставления без движения. В соответствии со статьей 148 ГПК РФ или статьей 133 АПК РФ на стадии подготовки дела к судебному разбирательству суд выносит на обсуждение вопрос о юридической квалификации правоотношения для определения того, какие нормы права подлежат применению при разрешении спора.
По смыслу части 1 статьи 196 ГПК РФ или части 1 статьи 168 АПК РФ суд определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам.
Суд также указывает мотивы, по которым не применил нормы права, на которые ссылались лица, участвующие в деле.
В связи с этим ссылка истца в исковом заявлении на не подлежащие применению в данном деле нормы права сама по себе не является основанием для отказа в удовлетворении заявленного требования.
Согласно абзацу тринадцатому статьи 12 ГК РФ при рассмотрении споров, связанных с защитой гражданских прав, суд не применяет противоречащий закону акт государственного органа или органа местного самоуправления независимо от признания этого акта недействительным.
10. Лицо, право которого нарушено, может прибегнуть к его самозащите, соответствующей способу и характеру нарушения (статья 14 ГК РФ). Возможность самозащиты не исключает права такого лица воспользоваться иными способами защиты, предусмотренными статьей 12 ГК РФ, в том числе в судебном порядке.
По смыслу статей 1 и 14 ГК РФ самозащита гражданских прав может выражаться, в том числе, в воздействии лица на свое собственное или находящееся в его законном владении имущество.
Самозащита может заключаться также в воздействии на имущество правонарушителя, в том случае если она обладает признаками необходимой обороны (статья 1066 ГК РФ) или совершена в состоянии крайней необходимости (статья 1067 ГК РФ).
11. Применяя статью 15 ГК РФ, следует учитывать, что по общему правилу лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. Возмещение убытков в меньшем размере возможно в случаях, предусмотренных законом или договором в пределах, установленных гражданским законодательством.
12. По делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).
Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности.
По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить.
В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.
Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ).
По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ).
Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.
Если лицо несет ответственность за нарушение обязательства или за причинение вреда независимо от вины, то на него возлагается бремя доказывания обстоятельств, являющихся основанием для освобождения от такой ответственности (например, пункт 3 статьи 401, пункт 1 статьи 1079 ГК РФ).
13. При разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).
Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.
Следует также учитывать, что уменьшение стоимости имущества истца по сравнению с его стоимостью до нарушения ответчиком обязательства или причинения им вреда является реальным ущербом даже в том случае, когда оно может непосредственно проявиться лишь при отчуждении этого имущества в будущем (например, утрата товарной стоимости автомобиля, поврежденного в результате дорожно-транспортного происшествия).
14. По смыслу статьи 15 ГК РФ, упущенной выгодой является неполученный доход, на который увеличилась бы имущественная масса лица, право которого нарушено, если бы нарушения не было.
Поскольку упущенная выгода представляет собой неполученный доход, при разрешении споров, связанных с ее возмещением, следует принимать во внимание, что ее расчет, представленный истцом, как правило, является приблизительным и носит вероятностный характер. Это обстоятельство само по себе не может служить основанием для отказа в иске.
Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).
При рассмотрении дел о возмещении убытков следует иметь в виду, что положение пункта 4 статьи 393 ГК РФ, согласно которому при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые стороной для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления, не означает, что в состав подлежащих возмещению убытков могут входить только расходы на осуществление таких мер и приготовлений.
15.
В соответствии со статьей 16 ГК РФ публично-правовое образование (Российская Федерация, субъект Российской Федерации или муниципальное образование) является ответчиком в случае предъявления гражданином или юридическим лицом требования о возмещении убытков, причиненных в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов. Такое требование подлежит рассмотрению в порядке искового производства.
Предъявление гражданином или юридическим лицом иска непосредственно к государственному органу или к органу местного самоуправления, допустившему нарушение, или только к финансовому органу само по себе не может служить основанием к отказу в удовлетворении такого иска. В этом случае суд привлекает в качестве ответчика по делу соответствующее публично-правовое образование и одновременно определяет, какие органы будут представлять его интересы в процессе.
16. Согласно статье 16.1 ГК РФ в случаях и в порядке, которые предусмотрены законом, ущерб, причиненный личности или имуществу гражданина либо имуществу юридического лица правомерными действиями государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, а также иных лиц, которым государством делегированы властные полномочия, подлежит компенсации.
В частности, возможность такой компенсации предусмотрена статьями 279, 281, пунктом 5 статьи 790 ГК РФ, пунктом 2 статьи 18 Федерального закона от 6 марта 2006 года N 35-ФЗ «О противодействии терроризму».
Роль и значение постановлений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в судебной практике
Разъяснения Пленума ВС РФ играют существенную роль в преодолении пробелов в правовом регулировании, противоречий и коллизий, существующих в действующем законодательстве, выступают важнейшим средством обеспечения единства судебной практики.
Эти разъяснения в настоящее время рассматриваются судьями как фактически обязательные.
В практике Верховного Суда РФ имеются случаи обращения граждан с заявлениями об обжаловании отдельных положений постановления Пленума Верховного Суда РФ с использованием процедуры оспаривания нормативных правовых актов.
Верховный Суд РФ в данном случае занял однозначную позицию, согласно которой такие заявления не подлежат рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку разъяснения Пленума не являются нормативными правовыми актами, а возможность и порядок обжалования разъяснений Пленума Верховного Суда РФ законом не определены (определение Верховного Суда РФ от 4 апреля 2003 г. N ГПИ2003-371 «Об отказе в принятии заявления об отмене пункта 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 июля 1996 года N 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).
Такая позиция вполне обоснованна, поскольку постановления Пленума Верховного Суда РФ, как и другие акты высших судебных органов, содержащие разъяснения судебной практики, не относятся ни к нормативным правовым актам, ни к актам правоприменения. Они не могут быть оспорены в форме прямого судебного контроля ни в рамках специальной процедуры оспаривания нормативных актов (гл. 24 ГПК РФ, гл. 23 АПК РФ), ни в рамках общей (исковой) процедуры гражданского (арбитражного) судопроизводства.
Разъяснения высших судебных органов (в том числе и Пленума ВС РФ) имеют существенное регулирующее значение как для судебной, так и для иной правоприменительной практики, независимо от того, признаются ли они источником права или выступают в качестве актов судебного толкования.
В настоящее время лишь в отношении постановлений пленумов Верховного Суда РФ имеются указания федерального закона об обязательности для судов, содержащихся в них разъяснений (п. 6 ст. 58 Закона РСФСР «О судоустройстве РСФСР». Однако ни в законодательстве о судоустройстве, ни в процессуальном законодательстве не раскрывается содержание такой обязательности.
Нормативное толкование Пленумов Верховного и Высшего Арбитражного Судов, являясь действенными правовыми регуляторами общественных отношений, все-таки обладают признаками обязательности.
Так, решение судей, игнорирующих сформулированное Пленумом правило, может быть отменено вышестоящим судом, и в итоге дело должно рассматриваться в соответствии с указанием высшей судебной инстанции.
На обязательный характер постановлений пленумов постоянно обращают внимание, как высшие судебные органы, так и органы исполнительной власти.
Так, например, толкование текста ст. 126 Конституции РФ дает основание для вывода о том, что дача Верховным Судом РФ разъяснений по вопросам судебной практики является таким же равноценным его полномочием, как и другие полномочия.
Роль и значение разъяснений постановлений Пленума Верховного Суда РФ для судебной и, в целом, правоприменительной практики можно проиллюстрировать на примере постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 1994 года № 6 «О выполнении судами постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 апреля 1993 года № 3 «О практике судебной проверки законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей» (в ред. постановления Пленума от 25 октября 1996г. № 10).
В нем разъяснено, что в соответствии со ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах, вступившего в силу 23 марта 1976 года (нормы которого в соответствии с ч. 4 ст.
15 Конституции РФ являются составной частью правовой системы Российской Федерации и имеют верховенство над ее внутренним законодательством), каждому, кто лишен свободы вследствие ареста или содержания под стражей, принадлежит право на разбирательство его дела в суде, чтобы этот суд мог безотлагательно вынести постановление относительно законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно.
Как видно из приведенного разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, его цель — не только обратить внимание судов на необходимость правильного толкования законов, но и обязать разрешать дела в точном соответствии с действующим федеральным законодательством, общепризнанными принципами и нормами международного права.
В этой связи хочу подчеркнуть, что содержащиеся в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ разъяснения по вопросам судебной практики обязательны для судов, поскольку такие разъяснения, основанные на требованиях закона, способствуют правильному толкованию и единообразному применению закона на всей территории Российской Федерации и помогают избежать судебных ошибок.
Если же исходить из того, что разъяснения Пленума обязательными для судов не являются, то возникает сомнение: а была ли необходимость закреплять на конституционном уровне положение о даче Верховным Судом РФ разъяснений по вопросам судебной практики? И к чему такие разъяснения, если их можно игнорировать?
В подтверждение сказанного уместно сослаться на ч. 2 ст. 13 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации». В соответствии с этой нормой по вопросам своего ведения Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ принимает постановления, обязательные для арбитражных судов в Российской Федерации.
В постановлениях Пленума Верховного Суда РФ разъяснения по вопросам применения законодательства, основанные на требованиях закона и обобщенных данных судебной практики в масштабах страны, представляют собой своеобразную форму судебного прецедента. Они являются ориентиром, подлежащим обязательному учету в целях вынесения законных, обоснованных и справедливых приговоров, решений, определений и постановлений.
Данные факты позволяют сделать вывод: нормативные акты, обладающие высшей юридической силой (конституция, законы), могут быть конкретизированы нормами, содержащимися в актах, обладающих меньшей юридической силой, и, по сути, являющимися актами, разъясняющими и развивающими положения конкретизируемых актов. В этом смысле постановления пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов по юридической силе весьма сходны с подзаконными актами.
Даже существование на практике судебного прецедента, означает то, что постановления высших судебных инстанций являются источником права.
И в заключение можно процитировать слова ученого юриста-практика В. Жуйкова, также сторонника судебной практики как источника права, «…что недостатки и пробелы в праве были и всегда будут, как бы законодатель не хотел, или не умел принимать необходимые законы.
Ведь предусмотреть все отношения, требующие законодательного регулирования, просто невозможно. Особенно ярко это проявляется в период кардинального обновления законодательного массива и в ситуациях, когда роль судебной практики в целом и как источника права, в частности, значительно повышается.
Суд, выполняя свои обязанности, устраняет недостатки, пробелы и противоречия в законодательстве. В то же время суд просто вынужден создавать право, иначе его деятельность будет не просто неэффективной, а приведет к результатам, которых общество от него совсем не ждет.
Суд не будет защищать права, а, наоборот, будет способствовать нарушению этих прав»